После Муйне я переместилась в Сайгон (который его официальным именем Хошимин (Ho Chi Minh City) никто не зовет) – самый большой и самый западный в плане развитости город Вьетнама.  Деловые центры из стекла и бетона, высотные здания пятизвездочных сетевых отелей, дорогие рестораны, дорогие машины и несколько отреставрированных колониальных зданий – после по-настоящему азиатского Ханоя все это было для меня как-то никак. 

Хотя есть несколько очень интересных музеев, и одного дня Сайгон вполне заслуживает.  Меня очень впечатлил музей, посвященный военным преступлениям американцев – сильное место.  И очень грустное… Там сотни фотографий и историй на тему издевательств американцев над вьетнамцами во время войны, снятых в основном невьетнамскими фотографами.  Один из залов посвящен фотографам – там представлены совершенно потрясающие репортерские работы, ими восхищаешься, одновременно ужасаясь запечатленным кадрам, запоминаешь имя фотографа, а через два метра на той же стене читаешь «погиб при падении вертолета в Лаосе», «был убит на трассе №1 в Камбодже» — десятки фотографов, чьи работы представлены на выставке, не дожили до конца Индокитайской войны.

Американцы во время Индокитайской войны активно использовали во Вьетнаме химическое оружие, в том числе и в «охраняемом» ими от Северного Южном.  И по сей день во Вьетнаме у тысяч матерей, переживающих многочисленные выкидыши, в конце концов рождаются тысячи детей с врожденными дефектами и уродствами: без рук, без ног, с деформированными или недоразвитыми конечностями.  На стендах множество фотографий таких семей с неполноценными детьми.  Во многих семьях по 4-5 детей – и все с уродствами… И ведь никому неизвестно, сколько времени это будет продолжаться…

На Сайгоне мое путешествие по Вьетнаму закончилось. Южнее еще была дельта Меконга, но по рассказам очевидцев она была совсем не тем, что рисовалось мне моим воображением: это самая густонаселенная местность во Вьетнаме, с большими городами и миллионами мотобайков.  А знаменитые плавучие рынки меня не манили – я уже видела один в индонезийской части Борнео, он был ярким и настоящим, без продавцом сувениров и туристов, и мне на нем даже просто так подарили целый арбуз (после того, как сначала накормили одним арбузом прямо в лодке).  В общем, дельту Меконга я променяла на матрасные дни в Муйне, наполненные общением с русскими.

Еще из Сайгона принято ездить в тур в туннели вьетконговских партизан рядом с Кучи и храм странной каодайской религии. Но в современный храм, куда ездят сотни туристов, чтобы посмотреть на коллективную молитву, мне не хотелось, а про туннели я столько читала и столько раз видела их фотографии и макеты, что ехать и лазить по ним (тем более они увеличены и обустроены для туристов, и этих самых туристов там нескончаемые толпы ежедневно) мне было уже неинтересно.

Вместо этого я провела второй расслабленный день в Сайгоне и сходила в исторический музей. А после него в зоопарк, потому как в него был выход прямо из музея. Ужасней зоопарка я в жизни не видела – толпы вьетнамцев по случаю воскресенья, орущая на полную громкость музыка из точек через каждые 50 метров, и все это среди животных.  Облезлый орангутанг, слоны, целый день стоящие около ограждения и просящие у посетителей сахарный тростник, продающийся там же – видимо, помимо него их ничем не кормят.  На остальных животных меня просто не хватило.

На следующее утро, в последний день 2007 года и последний день моей вьетнамской визы, камбоджийский автобус, заполненный приятными улыбающимися камбоджийцами и несколькими иностранцами, увез меня в сторону Пномпеня.

Прощай, Вьетнам!  Вряд ли когда-нибудь у меня возникнет мазохистское желание в тебя вернуться.  Пребывать в постоянном ожидании очередного кидалова, которое не заставит себя долго ждать, никому не верить и не доверять, потому что верить во Вьетнаме можно мало кому, утомляет.  И, кстати, до Вьетнама я не знала о том, что азиаты могут быть агрессивны.

Воспоминания о Лаосе и Таиланде у меня значительно теплей и приятней – по большей части там меня не радовало только то, что люди не были приветливы (в Лаосе) или зачастую были неискренне доброжелательны (в Таиланде), но у меня никогда не возникало чувства ненависти к местным жителям, и в Таиланде и Лаосе ничто не могло вогнать меня в то состояние, в котором я пару раз пребывала во Вьетнаме.

Хотя, несомненно, приехать во Вьетнам один раз было интересно, здесь есть много чего посмотреть, и, к счастью, встречаются приятные люди.

Мои самые яркие воспоминания во Вьетнаме связаны со следующими моментами и местами:

• крайний вьетнамский север с рынками в Can Cau и Bac Ha – это без сомнений мое самое любимое место во Вьетнаме и одно из самых ярких (во всех смыслах этого слова) во всем путешествии;
• Ханой – сумасшедший город со множеством достопримечательностей, по которому просто интересно гулять, впитывая настоящую азиатскую атмосферу;
• фотогалерея в Нячанге и музей, посвященный военным преступлениям американцев, в Сайгоне;
• мотопоездка рядом с Sapa – самые красивые вьетнамские пейзажи, высокие горы,  гигантские рисовые террасы и интересные наряды горных народов;
• и когда все вьетнамское задалбливает до беспредела, было очень приятно потупить на тихом пляже в Муйне, плавая в море утром и восхищаясь видом бесстрашных кайтсерферов после обеда.

Вьетнамская кухня прекрасна!  А вьетнамские бюджетные отели — самые комфортабельные во всей ЮВА.  Ура!