Сейчас я в городе со смешным названием. Я в Хуе. Итак, о Хуе…

Хуе (Hue) – бывший королевский город со старинной крепостью, дворцами и храмами. Звучит хорошо, но, к сожалению, от былого величия осталось немного – город очень сильно пострадал во время Вьетнамской войны.

Немного истории. После того, как в 1954 году Вьетнам наконец-то освободился от французского колониального господства, положив заодно конец французским колониям в Лаосе и Камбодже, товарищи на Женевской конференции поделили Вьетнам на Северную и Южную части по 17-й параллели, разрешив свободное перемещение жителей в течение 300 дней и запланировав на 20 июля 1956 года общенациональные выборы. На севере за главного был Хошимин, на юге ярый антикоммунист и католик с не особо известным миру именем.

Выборы не состоялись, потому как Юг резонно полагал, что на севере Хошимину будет отдано 100% голосов и коммунизм победит во всем Вьетнаме.

Хошимин принялся активно копировать СССР 20-30-хх годов: всех «раскулачили», неугодных расстреляли или отправили в лагеря. Число жертв государственного террора исчислялось десятками тысяч.

В 1959 году Хошимин обратил свой взор на юг, решив заняться его «освобождением». Был создан Национальный освободительный комитет, известный как Вьетконг. Через «тропу Хошимина», проходящую через приграничные территории Лаоса и Камбоджи, Северный Вьетнам засылал в Южный войсковые подразделения и военную технику, и Южный Вьетнам начал постепенно терять провинциальные города. И тут в дело вмешались американцы.

Еще раньше, в 40-хх годах, американцев сильно беспокоила борьба Вьетнама за независимость от Франции, итогом которой было бы упрочнение коммунизма в ЮВА. Первая партия американцев перебазировалась во Вьетнам еще в 1950 году, предложив себя  в качестве военных советников, а затем и действующей военной силы на срок 25 лет. А в 1964 году американцы сбросили первые бомбы на Северный Вьетнам… Поводом для этого послужили «неспровоцированные атаки со стороны Северного Вьетнама двух американских военных кораблей, находящихся в нейтральных водах». На деле первый корабль был в территориальных водах Северного Вьетнама,  а второй атаки вообще не было, но об этом узнали позже.

Дальше в течение трех лет число пребывающих на территории Южного Вьетнама американских солдат выросло со 183 до 485 тысяч, и их задачей было «отражать любые атаки против вооруженных сил США и предотвращать дальнейшую агрессию». Предполагалось, что американцы будут защищать деревни Южного Вьетнама от вьетконговских партизан и в случае необходимости эвакуировать жителей, дабы использовать тяжелую артиллерию против вьетконговцев. На деле это работало далеко не всегда, и множество местных жителей погибало, а их выжившие родственники переходили на сторону северных вьетконговцев.

В январе 1968 года наступил переломный момент. Во время нового года по лунному календарю, Северный Вьетнам нанес удар по более чем сотне городов Южного Вьетнама, включая Сайгон. Как раз в это время и был захвачен Хуе. И почти полностью разрушен.

В результате Новогоднего наступления американцы потеряли тысячу человек, а потери северных вьетнамцев были в 30 раз выше. В Америке начались демонстрации студентов, всем стало понятно, что война обходится штатам слишком дорого, и выбранный в 1969 году президентом Ричард Никсон начал проводить политику «вьетнамизации войны». Американцы еще года три хорошо побомбили Северный Вьетнам (заодно с Камбоджей и Лаосом) – по подсчетам пострадали 4000 из 5788 деревень Северного Вьетнама. И в январе 1973 года в Париже был заключено соглашение между США, Северным и Южным Вьетнамом, по которому американцы покидали Вьетнам, а Северный Вьетнам освобождал американских военнопленных.

Американцы ушли, оставив Южный Вьетнам наедине с Северным. А спустя два года, в январе 1975 года, Северный Вьетнам начал массированное наступление на юг через 17 параллель, приводя в панику войска Южного Вьетнама, привыкшие рассчитывать на американцев. 30 апреля 1975 года, захватив по пути без боя кучу городов, войска Северного Вьетнама вошли в Сайгон. Война закончилась. И в тот же день Сайгон переименовали в Ho Chi Minh City. Сам Хошимин, кстати, к этому времени был уже шесть лет как мертв.

В течение следующих пяти лет около 135 тысяч вьетнамцев нелегально по морю в лодках покинули страну, найдя политическое убежище в разных цивилизованных странах капиталистического мира.

Со мной на корабле в туре по заливу Халонг был вьетнамец, который в 1980 году в возрасте 12 лет вместе с другими нелегальными беженцами отправился на моторной лодке в Гонконг, откуда он официально перебрался в США, где его ждал родной дядя и где он и живет по сей день, изредка приезжая навестить своих родителей и прочих родственников, живущих  в Хуе.

Итак, из достопримечательностей в Хуе есть цитадель со стенами, изначально в 1804 году сделанными из земли, а затем укрепленными кирпичом, в два метра толщиной и десять километров длиной, в которую есть множество красивых входов по мостами, перекинутым через ров, заполненный водой. У стены цитадели, обращенной к реке, есть башня с гигантским флагом Вьетнама и старинные пушки. Внутри цитадели находится еще одна цитадель, императорская резиденция  — именно там и находятся дворцы и храмы, заново отстроенные и отреставрированные, так как после войны от них осталось немного. Погулять по территории очень приятно, можно найти затерянные уголки с красивейшими храмами с прудиками и живущими в них рыбками, где совсем тихо и нет ни души. Вот именно здесь я и провела полдня, после чего отправилась просто гулять по городу, окруженному большой стеной цитадели.

Очень милый городок – это я теперь отчетливо понимаю, повидав после него много разных современных вьетнамских городов, абсолютно ничем не интересных.

Узкие улочки, маленькие домики, множество зелени, прудики с лодочками и рыбаками посередине, множество храмов с китайскими иероглифами и затерянный в бедных кварталах фруктовый рынок, доброжелательней которого во Вьетнаме не найти, где мне абсолютно все улыбались и где я узнала, как дешево, оказывается, стоит во Вьетнаме килограмм манго.

Потом я решила попробовать традиционной хуевой (простите! ) еды. Забрела на маленькую улочку с кучей кафешек для местных и засела в одну из них, в которой было больше всего народу. LP советовал попробовать императорские рисовые пирожные, имя которым было banh. В кафешке на стене висел перечень этих самых banh со вторым словом, обозначающим разновидность, и ценой. Ни одного из вторых слов в моем разговорнике не было, и я заказала первый попавшийся banh, не имея никакого понятия о том, что мне принесут. Принесли мне поднос с десятью маленькими блюдечками, каждое по пять сантиметров в диаметре. На дне блюдечка тонким слоем было размазано желеобразное рисовое тесто, а сверху покрошено креветочное мясо (неизвестным мне вторым словом в моем случае была креветка – не худший вариант. Тетушка из кафе сжалилась надо мной и показала, что со всем этим делать. Ложкой зачерпывается из отдельного блюдца жидкий соус-чили, выливается в блюдце с «пирожным», и вся смесь сгребается ложкой и естся. В общем, ничего, но наесться даже десятью блюдцами невозможно.

На второй день я взяла напрокат велосипед и поехала осматривать императорские гробницы китайской династии Нгуйен, правившей Вьетнамом с 1802 по 1945 года, находящиеся рядом с Хуе. Гробниц около десятка, но я посетила всего две, самые-самые. Первая была построена не так уж давно, в 1931 году, хотя с виду не скажешь: массивный комплекс из темно-серого и местами светло-серого камня, множество статуй, террас, лестниц – очень красиво, хотя вход стоил как-то слишком дорого для одиночно стоящего молодого памятника архитектуры (4 доллара). Вторая гробница была построена в 1842 году, она представляет собой несколько красивых строений-входов, внутренних двориков и храмов, весь комплекс окружен двумя красивейшими озерами, и на всей территории разбиты сады. Красиво и снова дорого. Под конец я заехала в один из самых главный хуйских храмов, находящихся на окраине Хуе. И снова красиво, хотя ничто из этого не вызывает нереального восторга.

В этой местности популярным способом обирания туристов являются платные «охраняемые» велосипедные парковки. Ты паркуешь вел около входа, запираешь на прилагаемый к нему замок, к тебе сразу же походит некто, рисует мелком на седле цифру и дает тебе жетончик с такой же цифрой. По возвращении с тебя хотят денег – немного, но все же. Я так попалась в первый раз, когда на седле цифру нарисовал охранник храма с бесплатным входом. Подумала, может, это у них правило такое, потому как велы воруют? По возвращении дядя попросил и получил денег. Все остальные желающие поохранять мой велосипед в тот день были посланы.

И еще в одном месте я как-то долго ехала до гробницы, она уже должна была вот-вот быть, как на дорогу с противоположной стороны выбегает тетка и орет мне с улыбкой на лице, что вход в гробницу вот тут. А где указатель? «Раньше был, но поизносился, а новый все никак не сделаем» Я от неожиданности притормаживаю и поворачиваю в указанную сторону. Мне добавляют: «Паркуйте велосипед здесь, бесплатно».  Сознание вернулось ко мне, когда я увидела в руке женщины парковочный жетончик, и тут меня осенило, что никто из официальных работников достопримечательных мест во Вьетнаме никогда не будет мне кричать, что надо ехать сюда – нас, туристов, у них много, и им до нас нет абсолютно никакого дела. Так делать будут только те, кто хочет моих денег. И вообще грунтовка через лес не может быть входом в одну из главных достопримечательностей хуйской области. И где парковка для автобусов, привезших десятки вьетнамских и белых туристов? Тетка увидела на моем лице правильную работу мысли и сразу потеряла ко мне интерес. Я поехала дальше.