Следующим утром был ливень. Все небо затянуло тучами, со всех сторон сверкало и громыхало. И еще у меня за ночь разболелось горло. Поэтому сначала я решила не идти в треккинг из Кало (Kalaw) к озеру Инле, потом передумала и догнала не успевшую далеко уйти группу с помощью сына Сэма на мопеде. Но, как потом оказалось, первое решение было правильным. Уже к середине дня горло болело невыносимо, и у меня поднялась температура. Вдобавок ко всему дождь пошел с новой силой и, несмотря на теплый свитер и дождевик, надежно защищавший от дождя, было очень холодно.
Согреться было категорически невозможно, потому что во всех домах, куда мы заходили на обед, было очень и очень холодно, все окна были открыты настежь, сидеть приходилось на сквозняке на полу, и меня не спасал даже горячий чай. В итоге вечером меня накормили аспирином, а утром следующего дня я решила не рисковать и вернуться к железной дороге, чтобы доехать к озеру Инле на поезде. В таком состоянии лазить по горам с тяжелым рюкзаком с ноутом и всей фототехникой было совсем не весело. Мне было безумно жаль, что я упустила возможность продолжить потрясающе организованный поход, но мое здоровье мне еще пригодится. К тому же в одной только Мьянме у мена запланировано еще 2 треккинга по не менее интересным местам.
Как оно было? Весь народ шел налегке, потому как у организаторов похода есть услуга по отправке багажа походника в выбранный им отель на озере Инле. Я такого удовольствия была лишена, потому как было страшно отдавать ноут и один из ненужных в данный момент объективов неизвестно кому – достаточно уронить рюкзак всего один раз, и все это хозяйство можно будет выбросить.
У нас был замечательно говорящий по-английски и очень юморной гид, просто кладезь информации и бананов/мандаринов.
В первый день мы посетили три деревни двух разных народностей – палаунгов и дану. Первая деревня была очень бедной и грязной, а народ в ней на редкость неприветливым. Наш гид сказал, что эта деревня не находится под поддержкой ООН, поэтому в ней все так плохо. Две другие были чистенькими и аккуратненькими, с приветливыми жителями.
ООН ведет в этих деревнях просветительские программы, направленные в том числе и на ограничение рождаемости, поскольку местные народности, зная, что у них много земли и есть куда расширяться, в плане детей себе ни в чем не отказывают, при том что уровень образования в деревнях довольно низкий. Товарищи из ООН проводят в деревнях собрания, на которых показывают с помощью бамбуковых палок, как пользоваться презервативами, и рассказывают о женской оральной контрацепции. Но народ на такие собрания дружно забивает, а те, кто приходят, потом шутят над остальными, что им объяснили, что лучший способ избегать появления детей – пользоваться при занятиях сексом бамбуковой палкой с презервативом, а мужчинам есть противозачаточные таблетки.
Наш гид рассказал нам, что когда он был маленький (а сейчас ему 32 года), взрослые вокруг все твердили про какую-то демократию. Он не знал, что это такое, но тоже постоянно говорил «демократия, демократия». Так вот однажды они собрали большую толпу и с лозунгом «Демократия!» пошли по деревням в сторону крупного города, чтобы устроить революцию. Чем дальше они шли, тем больше народу присоединялось к их шествию. И все дружно скандировали «Демократия! Демократия!». А потом они дошли до расположенного в пятидесяти километрах городка Хехо, рядом с которым есть аэропорт. И над процессией пролетел самолет. Демонстранты, спустившиеся с гор и никогда не видевшие ранее самолеты, в ужасе разбежались, и революция не состоялась.
На чайных плантациях, которые нам попадались по дороге, до 1975 года выращивали опиумный мак, и окрестные деревни были очень богатыми. Потом возделывание опиума запретили, и деревни стали бедными.
Во второй деревеньке у нас был запланирован обед. Дойдя до дома, где нас должны были накормить, мы оставили вещи и пошли посмотреть на местную свадьбу. Как нам рассказал гид, пить в деревнях местные старейшины запрещают, но на свадьбы это не распространяется. Поэтому народ на свадьбе был уже хороший. В одном домике было куча пьяных родственников мужского пола, а в главном доме под развешенными под потолком шариками у стены сидели моложены. Невеста в красивом кремовом платье и жених в белой рубашке. А рядом с ними типа свидетель и свидетельница. Все четверо были какие-то очень грустные (хотя нам сказали, что это брак по любви), а свидетель даже читал от скуки газету. Как и брачующиеся, все гости сидели на полу, нам тут же накрыли поляну, принесли всяких вкусняшек и напоили чаем. Потом нас пригласили в соседний дом к двоюродному брату нашего гида, где нам тоже накрыли стол и рассадили на пол. Честно говоря, я, да и все мы, подумали, что это и есть обед, поэтому с радостью поели риса с разными вкусными карри и выпили чаю. Гостеприимные хозяева постоянно предлагали всем добавки. Аарон сбегал в местную палатку и купил за 7 рублей 0.6-литровую бутылку местной кукурузной водки 32 градусов, которая по вкусу ничем не отличается от нашей, только послабей, поэтому легко пьется без закуски и запивки. Хорошенько пообедав, мы направились в дом, где оставили свои вещи, и тут оказалось, что наш ждет наш обед. Это было уже слишком!
Всего было очень много и, что самое обидное, все было очень вкусно. И совсем не хотелось обидеть хозяйку, которая так старалась, но в нас уже просто не лезло. Наевшись до отвала, мы продолжили путь к третьей деревне, где у нас был запланирован ночлег. Пройдя еще 2 часа (а всего за день 6), мы остановились в очень симпатичной деревеньке с населением всего в 100 человек, и буквально через час нас уже кормили потрясающе вкусным и разнообразным ужином из блюд 10, не меньше.
Потом всем постелили на пол матрасы, выдали подушки и одеяла, и я, закутавшись в свой спальник и затянув на голове капюшон так, чтобы только нос торчал, в 8 вечера уснула. Делать вечером в этой деревне было все равно нечего, поэтому оставалось только отсыпаться. Самым обломным было просыпаться посреди ночи с потребностью вылить некоторое количество жидкости из организма. В доме было так холодно, что изо рта шел пар. А на улице было еще холодней! И деревянный туалет был в 15 метрах от дома.
Ночью было целых две сильных грозы, причем лило так, что мне казалось, что сейчас потоком дождя смоет всю деревню. А наутро на земле не было никаких следов сильнейших ливней – все моментально впиталось.
Утром нам приготовили потрясающий завтрак, обильный и вкусный, потом все продолжили поход, а хозяйская дочка проводила меня коротким путем на станцию (дорога до второй деревни, которая вчера заняла у нас по горным тропкам и полям два часа, сегодня прошлась по проселочной дороге за 30 минут). На вокзале кассиры долго не могли определиться, сколько же стоит мой билет на поезд. Когда мне сказали, что он стоит 3 доллара, я очень удивилась, потому как ехать чуть больше трех часов, и билет на тот же поезд из Thazi в Kalaw (ехать 6 часов) стоил 2 доллара. Объяснила им, что меня смущает, после чего кассиры минут 10 общались с кем-то по радиосвязи и в итоге сообщили мне, что билет стоит 2 доллара.
Ожидание поезда, проведенное в наблюдении за жизнью маленькой деревеньки, полностью зависящей от вокзальной торговли, заняло 2 часа. За 15 минут до прихода поезда кассир зазвонил в висящий на платформе колокол, объявив пятнадцатиминутную готовность. Весь народ сразу же выстроился по платформе со своими корзинами с цветной капустой, цветами и пирожками, и замер в ожидании.
Поезд приехал битком набитый, и поскольку я подсаживалась на промежуточной станции, у меня был билет без места. Еле протиснувшись в переполненный вагон низшего класса и дойдя до того места, где в проходе спали люди, я нашла место для рюкзака на багажной полке, закинула на нее рюкзак, чем жутко напугала сидящих под ней бабушек, после чего мне любезно выделили место на подлокотнике, и я приготовилась к интересному путешествию. Но только я устроилась, как через окно меня позвал один из кассиров, показав жестом, чтобы я выбиралась из этого бардака и шла за ним. Так я оказалась в вагоне upper класса, билет в который стоит в 2.5 раза дороже. Хм, очень мило с их стороны, особенно учитывая мое самочувствие. Мне нашли место у окна (похоже, я заняла место того, кто вышел на платформу размять ноги). И, видимо, сказали что-то сидящему в этом же вагоне контролеру, потому как всю дорогу меня никто не трогал.
От вагона у меня был шок. Когда покупаешь самый дешевый билет в ordinary class, как бы ни на что особо и не рассчитываешь, поэтому воспринимаешь все как данность. При этом оба вагона, в которых мне довелось ехать, были вполне чистыми и совсем не ободранными. Этот же, который по идее должен был быть лучше и чище, был ужасен. Да, у него было в два раза меньше сидений и из-за этого куча места для ног. У него были мягкие кресла с подлокотниками, откидывающиеся далеко назад. Но все это было настолько облезлым, обгрызенным и потрепанным, что первые 3 минуты я с ужасом обозревала окружающую действительность. Не то чтобы меня это сильно удивило, но от вагона upper класса я ожидала несколько другого. Весь потолок был покрыт толстым слоем серой грязи, а несколько по-видимому давно и безнадежно неработающих вентилятора были густо обмотаны грязной паутиной.
Тем не менее дорога как и из Тази в Кало была очень красивой, и поезд все время ехал со скоростью не больше 20 км в час. Расстояние, слегка превышающее 60 километров, мы преодолевали почти 4 часа. При этом поскольку от начального до конечного пунктов маршрута перепад высот был около 800 метров , почти всю дорогу у поезда сильно скрипели тормоза. А качало его так, что мне порой казалось, что сейчас он завалится на бок.
В поезде меня застала еще одна гроза, и, опуская железные жалюзи, я добавила свои 5 копеек в разрушение вагона – от крепления отвалился винтик.
Ехать всю дорогу было очень холодно, я сидела, укутавшись в свитер и куртку, и думала о том, что для поездки на север Мьянмы через горы непременно нужно будет купить большое банное полотенце на голову. 
В городке с труднопроизносимым названием Shwenyaung, я за 15 рублей доехала на такси до «автовокзала», где меня загрузили в одно из популярнейших местных средств перевозки пассажиров – пикап. Это, собственно, пикап, в кузове которого вдоль бортов стоят деревянные скамейки, а посередине несколько крохотных табуреток. Сверху натянут тент, и на нем едет многочисленный багаж, а иногда и пассажиры. Забиваются такие пикапы под завязку, так что внутри даже ноги переставить некуда. А снаружи сзади к нему обычно еще цепляется 4-5 человек.
Вот так вот весело, обдуваемая всеми ветрами и укутавшись от них в капюшон, я ехала полчаса до поселка Nyaungshwe, в котором находятся все гостиницы, в которых живут посетители озера Инле. Дорога была традиционно дырявой и очень узкой, так что водителю приходилось останавливаться на обочине и пропускать встречный транспорт. Иногда, когда обочина была слишком низко, пикап кренился набок так, что мне казалось, что сейчас багаж сверху перевесит, и грузовичок перевернется. Водитель был очень мил, и после выгрузки всех пассажиров и багажа довез меня до отеля, в который еще вчера должны были доставить из Кало мой маленький дневной рюкзак с ненужными в походе вещами и одеждой. Представляете мое удивление, когда моего багажа в этом отеле не оказалось? Впрочем, как и свободных комнат. С больным горлом, температурой, абсолютно замерзшая, в грязнющих после треккинга штанах и ботинках, я оказалась без сменной одежды и некоторых нужных мне вещей. Как назло в этот момент в поселке не было электричества и не работал телефон, и я даже не могла позвонить в Кало, чтобы узнать, где мои вещи? Заселившись в отель напротив, я еще раз посетила Аквариус, где безумно вежливый персонал нашел у себя телефон Сэма, позвонил им, и мы выяснили, что поскольку наша группа должна прийти к озеру Инле только завтра, мой багаж прибудет завтра с утра. Ну что же, буду пока ходить в грязных штанах.