На Сулавеси я нашла прекрасный уголок Земли чуть к югу от экватора посреди теплого моря (Maluku Sea), непередаваемо красивый как над поверхностью воды, так и под ней. Кусочек нашей планеты, который безумно полюбился мне с первых минут и где я провела волшебные 10 дней.
Называется он Тогеанские острова. Архипелаг из 118 островков, 37 из которых обитаемы. Эти 118 островков включают осколки суши, не превышающие 10 метров в диаметре, возвышающиеся на три-пять метров над водой и поросшие одинокими деревцами. Из этих 118 островков 5 считаются большими – их длина (или диаметр) превышает несколько километров.
На Тогеанских островах есть только редкие деревеньки с домами, построенными на сваях прямо над водой. Это мусульманская местность, но я бы никогда об этом не догадалась, если бы не увидела, что в каждой деревеньке непременно есть мечеть и при этом нет церкви. Народ ни одеждой, ни поведением совершенно не похож на мусульман – обычные люди, которым на их островках нет никакого дела до религии.
С Большой землей (если ею можно назвать остров Сулавеси) Тогеанские острова связаны деревянными корабликами: почти каждый день один из них плывет в находящуюся в 4.5 часах к югу от самой южной остановки на Тогеанах Ампану, и раз в неделю медленное, коптящее и грохочущее корыто проделывает 17-часовой вояж на север в Горонтало. Больше связи с Большой землей нет. Потому как мобильная вышка установлена в столице Тогеанов деревеньке Вакай, но хватает ее только на Вакай и пару километров вокруг. И это не та местность, где я жила.
Первые два дня я провела на острове Кадидири – самом популярном месте у иностранцев. Собственно, я изначально не собиралась туда ехать, потому как всеми силами стараюсь избегать перенасыщенные туристами места, если есть более тихий альтернативный вариант по соседству. Но недалеко от Кадидири находится остров Уна-Уна, на котором 24 года назад вулкан Цоло (единственный на Тогеанах) разрушил все, что только можно было разрушить. И мне, как большому любителю вулканов и всего, что с ними связано, очень хотелось посмотреть на вулканический пейзаж и последствия сильного извержения. Путеводитель обещал организованные лодочные экскурсии из Кадидири, и я решила побазироваться там пару дней.
Кадидири – островок средних размеров с красивейшим пляжем на северной стороне, который делят между собой два отельчика. Виды вокруг потрясающие, рядом с пляжем непередаваемо красивый коралловый риф с кучей разных рыбок, для жилья предлагаются комфортные и милые бунгало, оборудованные даже настоящим душем (в Индонезии настолько привыкаешь к манди, что душ на затерянном островке кажется чем-то сверхъестественным), а в отельном ресторанчике вкусно кормят три раза в день. Вроде бы все замечательно, но я с самой первой секунды чувствовала себя в этом месте не на своем месте. Не та атмосфера, не те люди. И хочется быстрее куда-нибудь уехать. Как впоследствии выяснилось, так себя там чувствовала не я одна – странное место.
На Уна-Уна народ не рвался. В основном на Кадидири были дайверы, которые ныряли по два раз а в день и которым не было никакого дела до вулкана. Поэтому, насмотревшись вдоволь на коралловый риф, через 2 дня я с чувством почти выполненного долга переехала туда, где все было идеально. Переехала на остров, на котором я, не большой любитель продолжительного пляжного и слишком расслабленного отдыха, могла бы, кажется, провести целый год. Но провела всего лишь неделю.
С Кадидири в понедельник после обеда обе отельные лодки вывезли два десятка своих постояльцев в Вакай к еженедельному корыту, отплывающему в Горонтало. Из этих двух десятков я была единственной, кто из двух корабликов, горонтальского и местного, тогеанского, села на второй.
Полуторачасовой морской вояж через архипелаг был несказанно приятен – часть пути пролегала между двумя островами, разделенными узким проливом, так что кажется, будто плывешь не по морю, а по реке. Потом были крохотные островки, возвышающиеся над водой, и островки побольше с райскими белоснежными пляжами. По пути остановились в одной из деревенек: выгрузили несколько пассажиров и мешки с рисом и прочим провиантом.
Через полтора часа приплыли в Катупат, очередную деревеньку на сваях, напротив которой находится мой островок. Капитан свистнул и помахал появившимся на пляже людям, и через несколько минут меня уже ждала лодка, переправившая меня из Катупата на островок Пангемпа, в Fadhila Cottages.
Песчаный уголок скалистого острова. С просторной террасы моего уютного домика открывается вид на море спереди и справа. Слева открытое море, впереди три маленьких островка, а за ним один побольше, справа через пролив деревенька на сваях Катупат, сзади, если обойти по берегу во время отлива холм, виднеется вулканический остров Уна-Уна.
Вся территория засажена пальмами и засеяна газонной травкой. На протяженном угловом пляже в трех местах стоят по два деревянных лежака.
Водопровода нет, но есть колодец, из которого каждое утро развозят воду по ванным комнатам – к каждую из них есть доступ через дверь с улицы, в каждой стоит огромная пластиковая бочка, которая заполняется до краев.
В 10 метрах от пляжа расположен коралловый риф с огромным разнообразием морских существ — когда открываешь справочник по подводному миру Тихого океана (как-то незаметно для себя я перебралась с Индийского океана на Тихий), то находишь в нем практически все, что здесь обитает.
Еще на Кадидири я решила изучить красочные книжки по подводному миру, сфотографировав и закачав на ноут каждую страницу. Оказалось, что зная, кого ты видишь и кого потенциально можешь увидеть, плавать с маской в разы интересней. Спустя всего пару-тройку дней я уже знала названия практически всех рыбок, которых видела. И каждый раз жутко радовалась, когда видела новый, ранее никогда не виданный, но знакомый по книге вид.
Каждый вечер я пролистывала книгу, записывая в отдельный файл, как в дайверский Logbook, кого я видела за день. И под конец моего пребывания на Тогеанах стало понятно, что проще было бы выписать названия тех морских обитателей, которых я не видела. Каждый день я заходила в воду с ощущением, что видела здесь уже все, что можно было увидеть. И каждый раз встречала 3-4 новых, никогда ранее невиданных видов морских существ. Этот коралловый риф преподносил мне сюрпризы вплоть до последнего дня.
Помимо огромного разнообразия ранее невиданных рыб меня сильно поразили и порадовали встречи с красивыми черно-белыми морскими змеями (sea krait), кстати, одними из самых ядовитых, но неагрессивными и неопасными, потому как укусить они, если надумают, могут только какую-то маленькую часть тела, например, перепонку между пальцами, что маловероятно. Еще я встретилась с муреной, испуганно смотревшей на меня из-под камня, а потом уставшей от моего пятнадцатиминутного присутствия рядом, изящно развернувшейся, продемонстрировав свое длиннющее тело, и нырнувшей под камень. И прекрасной и ужасной рыбой-львом (Lionfish), чьи красивейшие «перышки» ядовиты, и прикосновение к ним опасно и болезненно. А моей самой любимой рыбкой, неизменно вызывавшей умильную улыбку, стала pufferfish или рыба-собака — раздутое шарообразное существо с огромными добрыми глазищами и по-собачьи выглядящей «мордочкой», неспешно передвигающееся и неизбежно испуганно прячущееся под камни при моем приближении (есть эту рыбку, кстати, нельзя, она содержит смертельно опасные токсины). Еще было очень много разной крупной рыбы – такой крупной и так много я раньше не видела.
Помимо этого были барракуды, все возможные варианты рыбы-бабочки, спинорогов (triggerfish), рыб-попугаев (parrotfish), рыб-клоунов (anemonefish), рыб-ласточек (batfish), всякие разные рыбы-хирурги (surgeonfish), снэпперы (люциан) и групперы (морской окунь). Пока писала последнее предложение, посмотрела в словаре, как переводятся ставшие родными английские названия на русский язык. Определенно snapper, завсегдатай всех холодильников в рыбных ресторанах, мне ближе непонятного люциана. А то, что групперы – это на самом деле морские окуни, я и подумать не могла.
Кораллы были всех возможных форм, цветов и структур (в смысле и жесткие, и мягкие, и всякие), были крабики, красивейшие существа, зовущиеся по-английски worm, но при этом совершенно не похожие на своих земных собратьев-червяков. Были nudibranchs – нечто, что я на русский язык перевести не могу, но похожее на нереальной красоты гусениц самых разных форм и цветов. Не было только медуз – и хорошо, что не было. Китов, акул, дельфинов, черепах и скатов, впрочем, тоже не было. Ну и ладно.
Каждый мой день начинался в 6 утра, когда с первыми лучами восходящего солнца, пробивающимися через щели моего деревянного домика, вовнутрь влетала пара летучих мышек, прячущихся от солнечного света. Мышки кружили над москитной сеткой, подвешивались к потолку и забавно пищали. Пытаться выгнать их было бесполезно, они снова залетали в домик и кружили под потолком. Так мы и делили домик: я спала там ночью, а они днем.
Потом был утренний заплыв на час, завтрак, и снова заплыв. И книжка в лежаке на берегу в тени пальм и прочих раскидистых деревьев. Потом обед. И отлив – единственное время, когда можно было обойти большую часть этого необитаемого острова по берегу под нависающим высоко над обнажившимся морским дном скалистым берегом. Минут через 40 я доходила до одинокого белоснежного пляжа метров 100 длиной. А потом упиралась в мангровые заросли, не дававшие возможности обойти остров вокруг. Рядом с ними было болото, где обитали многочисленные гигантские ящеры и разные птички. Говорят, на некоторых островах на Тогеанах в мангровых зарослях даже живут крокодилы.
Побродив по булькающим и хлюпающим мангоровым зарослям, приходилось возвращаться назад, пока не начался прилив, и снова погружаться в книжку в ожидании предзакатного заплыва вдоль рифа, когда на него снова возвращались многочисленные рыбки.
В 5 вечера почти каждый день в Катупат приходил кораблик из Ампаны – событие дня. А потом было просто здорово лежать на нагретом за день солнцем конце деревянного пирса в 20 метрах от берега и смотреть, как возвращались с рыбалки на своих деревянных каноэ катупатские рыбаки, как внизу вдоль деревянных опор пирса плавали два десятка Lionfish, как закат окрашивал облака в разные оттенки оранжевого цвета и как на небе появлялись первые звезды и луна, а в воздухе начинали парить выспавшиеся за день летучие мышки и мигающие светлячки.
Сразу после заката появлялось электричество, так что до и после ужина можно было наслаждаться этим даром цивилизации. Чуть позже 9 вечера электричество исчезало, и наступал отбой.
Последние три дня было много дождей. То сильных, то моросящих, с редкими перерывами на пробивавшееся через затянувшие все небо тучи солнышком. И можно было с чистой совестью спать еще и днем. Уж больно хорошо спится под шум дождя.
Помимо летучих мышек из наземной фауны присутствовали разнообразные ящерицы всех возможных цветов и размеров, включая метровых черных ящеров, в страхе взбиравшихся от меня на верхушку деревьев, разные птицы, из которых мне больше всего нравились огромные черные цапли, разнообразные крабики в причудливых раковинах, изящные и красиво раскрашенные неядовитые змейки (пару лет назад хозяйскую кошку у всех на глазах удавил трехметровый питон – хотела бы я посмотреть на такую змейку!) и пока еще никем не удушенный рыжий кот, который каждый вечер в одно и то же время пару минут орал у меня под крыльцом.
Я замечательно отдохнула от утомивших переездов, выспалась, накупалась, насмотрелась на рыбок, на закаты, на звезды и на море. Но в бочке меда была и ложка дегтя. Нигде и никогда за эти месяцы мне не было так одиноко, как здесь. Не скучно, потому что скучно мне за 10 дней не было ни разу, а именно одиноко. Здесь безумно хотелось разделить с близким человеком яркие впечатления, позитивные эмоции, побродить вдвоем по затерянным пляжам, усеянным белоснежным песком, погоняться за рыбками, посмотреть, лежа на качающемся под силой течения деревянном пирсе, на падающие звезды и пролетающие спутники.
В конце концов просто выпить вместе за ужином бутылочку пива.
Тогеаны – это то место, куда люди приезжают отдохнуть в рамках короткого отпуска. Здесь нет долгоиграющих путешественников. И нет одиночек. Здесь все парами. И на этом фоне накатывает ощущение обделенности. И на какое-то время все внутри заполняет пустота. К счастью, оптимизм возвращается довольно быстро.
В понедельник на закате приплыло еженедельное горонтальское корыто. Грохочущий и выбрасывающий в небо клубы черного дыма деревянный кораблик каждый раз наводил на меня ужас своим видом и шумом. А теперь мне предстояло провести на нем больше десятка часов. Целую ночь.
На кораблике есть маленькие четырехместные каюты, а большую часть нижней и верхней палубы занимают двухэтажные настилы (на полу и на уровне полутора метров над ним), на которых перпендикулярно движению разложены матрасы с номерами. Один из этих матрасов мне, к счастью, забронировал из Ампаны хозяин моего отельчика на Тогеанах, поэтому на как всегда переполненном судне у меня было свое спальное место.
Вместе со мной с моего островка уплывала пара из Испании (в первые 3 дня со мной были еще 3 пары, потом они уплыли, и целые сутки я была одна, потом приехали испанцы) и их знакомые, пара из Италии, остановившиеся на соседнем островке. В итоге я весь вечер и следующий день провела с итальянцами – ребята уже 2.5 года живут и работают в Пекине, нарассказывали мне всяких ужасов про китайцев.
В 9 вечера корабль на час остановился на последнем острове на Тогеанах, и мы веселой компанией отправились на берег в поисках заведения общепита. Наш выход на сушу был явно событием недели для живущих в деревне жителей. Дети собирались вокруг толпами, а в кафешке жареную лапшу готовили 40 минут – видимо, очень старались. Напротив кафе у берега была пришвартована традиционная для многих маленьких местечек в Индонезии лодка с двумя толстыми палками вдоль бортов в метре-полутора от корпуса, приделанных для устойчивости на море. На бортах лодки были написано ее трогательное название – Fuck You.
Ночь прошла быстро, мне даже удалось поспать с перерывами на пробуждения от сильной качки и врывающихся вовнутрь порывов ветра. В 7 утра приплыли в Горонтало, доехали с итальянцами до отеля, где забронировали на 14 часов транспорт в Манадо, и полдня ели, отдыхали и наслаждались Интернетом. Было, наверное, очень забавно наблюдать со стороны, как три измученных на Тогеанах рыбой, рисом и овощами организма набросились на стоявшие на столе банки с арахисовым маслом, джемом и тертым шоколадом.
Вторая половина дня, вернее время с 14 до 23 часов, прошла в дороге. Мы ехали на любимом мной Kijang(e), огромной Тойоте, в которой, помимо водителя, сидит один пассажир рядом, три на сиденье посередине Тойоты и три в самом конце. Стоит такой вид транспорта чуть-чуть дороже автобуса, а ездит в разы быстрее. Эта поездка, кстати, была моей самой скоростной поездкой в Индонезии. Последний участок, хоть и в темноте, водитель летел на крейсерской скорости 100 км/час, и был момент, когда он разогнался до 135, и мы с итальянкой синхронно от неожиданности перегнулись через водительское кресло, чтобы посмотреть на спидометр. Для Индонезии, где дороги без постоянных крутых поворотов, спусков/подъемов и частых неровностей покрытия большая редкость, это была сверхскорость.
А потом мы приехали в Манадо, и началась цивилизация.