И вот я на Борнео, огромном (третьем по величине в мире) и практически полностью мусульманском острове коричневых рек и орангутангов. Индонезийская часть занимает 2/3 острова и зовется провинцией Калимантан. У Калимантана, как и других частей Индонезии, есть свое неповторимое лицо, но по мне это лицо самое неприятное из всех, которые я видела в Индонезии.   

Лет 40 назад, когда вырубать лес километрами еще не начали и массово обращать в ислам и христианство коренных жителей Борнео даяков тоже, здесь, должно быть, было интересно. Сейчас Калимантан – золотая жила. Здесь повсеместно что-то добывают: нефть в море, уголь и алмазы на суше. И повсеместно вырубают пачками древний лес. В результате народ законно и зачастую не очень нагреб кучу денег, на побережье выросли безликие пыльные и шумные города, загруженные дорогими машинами и тысячами мотобайков и застроенные современными торговыми центрами и огромными мечетями.

А вдали от городов все так же, как в городах, только в другом масштабе: в маленьких деревеньках есть ларьки по продаже сотовых телефонов, у всех рядом с домом по спутниковой тарелке, мобильная связь есть даже в джунглях, а местные жители, кажется, полностью разучились ходить пешком – даже дети в ларек за печеньем ездят на мотобайках. И все поголовно щеголяют друг перед другом новыми моделями мобильных телефонов. Это не плохо. Просто грустно. Наверное, лет через 30 весь мир будет одинаковым: все будут одеты в спортивные свитера с капюшоном, джинсы и кроссовки Адидас. И негры в Африке, и папуасы в Папуа.

Остров Борнео/Калимантан знаменит своей природой, в первую очередь орангутангами, живущими только здесь и на Суматре, и не живущими больше нигде (кроме зоопарков), коренными жителями даяками и длинными домами.

С орангутангами дело обстоит довольно печально. Их мало, их среда обитания с каждым годом, благодаря массовым нелегальным вырубкам леса, уменьшается, а хуже всего то, что местные жители не в курсе, что у них тут живут самые большие приматы за пределами Африки, их число с каждым годом сокращается, и неплохо было бы их оберегать.

С даяками все тоже грустно — еще совсем недавно они охотились за головами, имели свою яркую культуру, древние обычаи, а теперь за редким исключением полностью это утратили и стали такими, как все.

А длинные дома – это, как ни странно, длинные дома, в которых еще лет 40 назад проживало большинство даяков, семей по тридцать в каждом доме, с общей верандой и кухней, где народ массово общался и питался, и отдельными комнатами для каждой семьи. Этакий коммунальный дом. Почему длинных домов сейчас не стало, я прекрасно понимаю. Кому охота слушать поздно вечером соседский телевизор, гремящий за стенкой? Куда приятней смотреть по спутниковой тарелке BBC на неведомом английском, сидя в своем собственном доме.

Здесь все еще есть на что посмотреть, но этого очень мало и оно за редким исключением не особо уникально. Короткие интересные моменты чередуются с длинными переездами через вырубленные джунгли по ужасным дырявым дорогам и с вынужденными транзитными дневками и ночевками в отвратительных пыльных городах. И, похоже, для того, чтобы увидеть настоящее Борнео, каким оно предстает в воображении, нужно забраться очень и очень далеко –  либо сначала плыть двое суток на рейсовом речном кораблике вглубь Калимантана, а оттуда плыть несколько дней на арендованной маленькой моторной лодке, либо лететь в центр Калимантана на маленьком самолетике, а потом несколько дней шататься по джунглям. И, может быть, там найдется что-то традиционное и неосовремененное: последние из существующих и обитаемых в Калимантане длинных домов, даякские обычаи, радующиеся жизни орангутанги и хищные крокодилы. Но такой марш-бросок должен быть подкреплен неограниченным временем, неограниченным запасом денежных средств, потому как аренда моторки с лодочником здесь удовольствие совсем недешевое, и самое главное – хорошей компанией.

У меня осталось слегка грустное ощущение, что я не добралась до самого-самого сердца Борнео, где хранятся его тайны. Но Юго-Восточная Азия настолько интересна и многолика, здесь такое количество ярких и неповторимых мест, которые все еще очень традиционны и до которых относительно легко добраться, что искать иголку в стоге сена мне не захотелось.

Калимантан стал для меня тем местом, которое посещаешь для галочки. Его проезжаешь, смотришь, вычеркиваешь из списка и больше никогда не хочешь сюда вернуться. Особенно учитывая то, какие воспоминания о себе оставляют его жители.

Люди Калимантана стали для меня самым большим разочарованием. Если бы это было мое первое место в Индонезии, я бы возненавидела эту страну и вряд ли захотела приехать еще. Если бы это была моя первая мусульманская страна, я бы возненавидела ислам и исповедующих его. Если бы я не говорила по-индонезийски, я бы сошла здесь с ума. Потому что по-английски даже чуть-чуть не говорит никто, даже в отелях, рекомендованных LP, а понять тебя и помочь здесь в основном никто не пытается. И при этом здесь я иногда сожалею, что понимаю индонезийский. Иногда понимаю больше, чем хотелось бы.

Здесь я на каждом шагу ощущаю себя большим белым мешком с деньгами. Местные водилы любых общественных транспортных средств, когда ты появляешься в их поле зрения и озвучиваешь им требуемый пункт назначения, сразу же радостно кричат единственное известное им английское слово «чартер». После этого поехать в этом транспортном средстве за нормальную плату и с другими пассажирами становится практически невозможно. И здесь никто не торгуется. Они хотят либо все (и это обычно дорого по меркам Индонезии), либо гордо и тупо ничего.

Здесь встречаются милые и приветливые люди, но по сравнению с другими индонезийскими островами их необъяснимо мало. В основном встречаешь на себе злобные и завистливые взгляды.

Меня нигде не раздражали слишком частые приветствия в мой адрес. Повсеместное улыбчивое «Хелло, Мисс» на Яве, когда людям просто хочется показать, как сильно они тебе рады, они открыто и искренне улыбаются, подкрепляя это словами, чтобы обратить на себя внимание, и ты увидел их радость. Или просто Selamat siang, т.е. добрый день, на Флоресе, Лембате и Тиморе, где люди ни слова по-английски не знали. И даже «Хелло, Мистер» на Суматре, где меня встречали огромными искренними улыбками.

Но не здесь. Здесь меня просто бесит агрессивное «Мистер, мистер, хелло, мистер!». Им просто хочется сказать единственное, что они знают по-английски. Они не приветливы и не рады. Не все, конечно, но большинство.

Каждому первому нужно знать, почему я одна и где мой муж (зато выучила новое индонезийское слово)? Откуда я и куда иду? Каждому второму, сколько мне лет? При этом спрашивают так, как будто это допрос. И отвечать не хочется.

Если бы они только могли себе представить, сколько десятков раз в день мне приходится слышать одно и то же. Самый частый из вопросов и, видимо, единственный известный большинству по-английски, «как тебя зовут?», потерял для меня всякий смысл. Я его слышу настолько часто, что он мне стал ненавистен, и я даже не могу себе представить, что я в будущем сама когда-нибудь кому-нибудь его задам. Мне неинтересно, как зовут окружающих. Абсолютно. Я их вижу в первый и последний раз в своей жизни и забываю услышанное имя, даже не успев его запомнить.

Здесь очень сложно путешествовать, потому что в отличие от других островов, на которых местные жители всегда спрашивали, была ли я уже там и еду ли туда, здесь вообще никто не в курсе, что тут есть и куда и зачем иностранец может ехать. Люди, живущие рядом с национальным парком Кутай, где вымирают последние орангутанги (по-другому не скажешь), совершенно не втыкали, зачем 3 иностранки так отчаянно пытаются туда попасть и что они собираются искать в джунглях.

Я хотела погулять 2-3 дня по горам на юге Калимантана, посмотреть на затерянные деревушки, а в отеле, где я спросила, могут ли они дать мне гида, мне сказали: «Не вопрос, за час можно сходить к водопаду, а лучше доехать туда на мотобайке».

Ни один человек за все время ни разу не выразил понимания того, зачем я еду в какое-либо место и что я там буду делать. И из-за этого нигде невозможно получить какую-то полезную информацию, потому что никто ни о чем ничего не знает. Впрочем, они ничего не знают и о том, чем потенциально могут пользоваться сами, например, о местном транспорте.

Туристическая инфраструктура даже не на нуле — она в минусе. Теперь я не удивлена, почему здесь нет путешествующих иностранцев и это самая редко посещаемая индонезийская провинция. За почти месяц мне встретилось всего 10 иностранцев в 6 группках.

Здесь впервые за четыре месяца я ощутила, что нахожусь в мусульманской стране. С самого первого дня меня поражали размеры калимантанских мечетей, таких монументальных и огромных я не видела ни на Яве, ни в Малайзии. А в Самаринде на востоке Калимантана сейчас достраивается самая большая мечеть в ЮВА. Здесь я впервые увидела толпы народу в мечетях в обычный день. И именно здесь через неделю моего пребывания на Калимантане меня застал Рамадан. В первую ночь из мечетей орали с трех часов. И все последующие дни на закате часов в 6 вечера начинались вечерние «песнопения», продолжавшиеся часов до 10 вечера.

Рамадан тут похож на Новый год. В городах дети целыми днями поджигают петарды, на улицах развернута куча лотков с едой, где народ массово закупается для вечерней трапезы. На закате улицы пустеют, мужики одевают юбки-саронги, мусульманские шапки-тюбетейки, берут с собой собственные молельные коврики и толпами валят в мечети. Всем места не хватает, поэтому часть молится во дворике снаружи. Я, кстати, ни разу не видела в мечетях женщин – наверное, плохо смотрела. Женщин без платков и с коротким рукавом здесь значительно больше, чем одетых по правилам ислама. Это при том, что христиан тут мало, и живут они компактно в обращенных в протестантство даякских деревнях в центре острова.

Молятся, кстати, на арабском. Учитывая, что 99% населения обращается к женщине по-английски Mister, мне интересно, они хоть понимают, о чем в Коране на непохожем ни на что арабском идет речь?

На путешественнике Рамадан никак не сказывается: поесть в ресторанчике можно всегда, если совесть позволит вытерпеть голодные взгляды персонала. В торговых центрах кафешки отгораживают шторкой, там тоже можно покормиться, скрывшись с глаз голодающих. В супермаркетах днем пусто — видимо, народу тяжело покупать продукты на голодный желудок. Зато ближе к закату начинается столпотворение.

Я три дня не могла понять, что же вокруг не так, а потом наконец-то дошло – мусульманам в Рамадан до заката курить нельзя. Я люблю Рамадан в Индонезии! Чтобы понять, как я его люблю, надо провести 3.5 месяца в стране, где курит 99% мужского населения от 15 до 115 лет и курит абсолютно везде, за исключением торговых центров и самолетов.

Но какими бы религиозными не казались калимантанцы, как бы с гордостью они не твердили мне, что они мусульмане, тут до фига тех, кто днем забуривается в закрытый занавесочкой ресторанчик, жует там еду и курит как паровоз. А некоторые даже не прячутся, куря где попало. При этом, глупо улыбаясь и кивая на сигарету, твердят мне, что они мусульмане. Что повсеместно врать иностранцу и драть с него немеряные деньги только потому, что он иностранец — это уже совсем не по исламу, об этом я снова упоминать не буду.

В правильных мусульманских странах, как Сирия, Ливан, Иордания и центральная, неизгаженная туристами, Турция, ты не просто иностранец, ты желанный гость. Меня нигде и никогда так не перекармливали и не перепаивали чаем, как когда мы ездили автостопом по Турции. Я уже не говорю о Сирии, где тебе отдадут последнее и всегда-всегда помогут. Там живут намного беднее, чем в зажравшемся Калимантане, и, например, в Сирии почти совсем нет иностранцев, но я не помню, чтобы мне там так бессовестно врали и на каждом шагу попытались на мне нажиться сверх меры. Я помню, что там мне не давали заплатить за себя в маршрутке, в музее, в кафешке.

Здесь очень много  религиозной показухи. Потому что в Индонезии у каждого должна быть религия – ты должен быть мусульманином, христианином, буддистом, индуистом или, на худой конец, анимистом. Мне на вопрос «Christian?» проще кивнуть, чем пытаться объяснить (что я по-индонезийски сделать не в состоянии), почему у меня нет религии.

Вы все еще хотите узнать в мельчайших подробностях о том, как я провела месяц на индонезийской части острова Борнео? Тогда читайте дальше!