На Филиппинах мы собирались сначала посетить север Лузона, поэтому Манила осталась на потом. Весь оставшийся день прилета мы ехали на автобусе в прохладный горный город Багио (Baguio), где по случаю приезда на Филиппины в тот вечер было съедено огромное количество фастфудных сосисок и выпито много литров местного пива.
Следующий день снова был днем переезда – 7 часов в тесном автобусе по горным дорогам. Вокруг было странно – были деревни, но вместо привычных в бедных странах ЮВА бамбуковых халуп, здесь стояли домики из железных листов. Сразу же бросилось в глаза отсутствие традиционного для ЮВА мототранспорта — он единичен. На Филиппинах все ездят либо на своих машинах, либо на общественных джипнях.
Jeepney – это то, что в первые дни поражает на Филиппинах больше всего, даже больше отсутствия красивых лиц и нормальной еды. Джипня – это шедевр филиппинской машиностроительной мысли, гибрид джипа и автобуса, раскрашенный во все цвета радуги в картинки с религиозной или эротической направленностью и с надписями аналогичного содержания, с хромированными трубами, трубками и прочими ненужными деталями на капоте. Вход в джипню осуществляется через двери сзади. Там же находится лестница на крышу для тех, кому не хватило места внутри – впрочем, на крыше ездят только в глубинке.
Следующие два дня с разной степенью продуктивности были проведены в местечке Сагада (Sagada). Городок, больше похожий на большую деревню, находится в горах, ими же красиво окружен и известен возможностью сходить в короткие треккинги по этим самым горам, посмотрев на рисовые террасы и подвешенные к скалам или спрятанные в пещеры гробы. Местные горные жители еще недавно сажали своих умерших родственников на стулья, несколько дней прощались с ними, относясь как к живым, а потом в сложенном пополам виде запихивали в маленькие деревянные гробы и подвешивали к скалам. Или складывали эти гробы в кучу один на другой в многочисленные пещеры. Вот на это мы два дня и смотрели…
На голубом небе светило солнышко, дул прохладный ветер, по вечерам было приятно запихнуть себя в свитер, вокруг были красивые пейзажи, тихая жизнь маленького городка и спокойные люди. Единственной проблемой была извечная филиппинская беда с едой. Здесь, правда, фастфуда не было. Здесь проблема была в том, что после 8 часов вечера поесть было негде. В первый и в третий вечера нас встречали в ресторанах фразами «извините, кухня закрыта». При небывалой для ЮВА цене за блюдо в 4-5 долларов могли бы и подождать с закрытием. Но здесь думают по-другому. Что меня одновременно умиляло, удивляло и раздражало. Приходилось спасаться жарящимися на улице на углях сосисками и куриными шашлычками под купленное в единственном открытом магазине пиво.
Потом мы уехали из Сагады в городок Бонток (Bontoc). Именно в этот день состоялось наше знакомство с джипнями, а также мой первый проезд на крыше. Джипни в Бонток ходят раз в час, на первую, заполненную внутри и слегка заполненную на крыше, мы забили, но когда через час приехала следующая, до отказа заполненная внутри и снаружи, стало понятно, что надо брать ее штурмом, а то так можно никуда не уехать. Народ на крыше потеснился, и мы вместе со всем багажом загрузились. Рядом со мной, прижавшись от страха к моей ноге, сидела перевозимая присутствующим здесь же хозяином белая собачка. Целый час мы ехали по горной грунтовке с красивейшими видами на горы и рисовые террасы вокруг, а потом перегрузились в Бонтоке в другую джипню и поехали еще севернее, в деревню Тинглаен (Tinglayen).
Вот это была самая-самая красивая, завораживающая и опасная горная дорога из всех моих дорог в ЮВА. Выдолбленная в горных склонах грунтовка все 2.5 часа петляла над быстрой горной рекой, прорывающейся через скалистое русло. Каждые несколько минут открывался новый вид на очередной водопад, стремительно стекающий с горы в реку. И на рисовые террасы, красиво вырезанные на склонах гор. Дорожка узкая, всего на одну машину, хотя иногда встречаются места пошире, где разъезжается редкий встречный транспорт. То и дело проезжаются участки над обрывом, мы проходим их совсем близко, и внутри все холодеет при мысли о том, что водитель может нечаянно повернуть руль чуть сильнее, чем должен – лететь там долго, и не спасет ничто.
Тинглаен – тихая деревушка в горах на берегу той же самой горной реки. В гостинице нас атаковал гид, но его цены на треккинг совершенно не порадовали. Впрочем, поняв, что мы готовы идти в горы без него, гид упал до стандартной для ЮВА цены. Но мы все равно идем без него – так спортивней.
На следующее утро, оставив все ненужное в гостинице и взяв спальники, пенки, палатку, много воды и фототехнику, мы были готовы к походу в гости к хедхантерам. В LP описан напряженный двухдневный треккинг через отдаленные горные деревни – мы хотели именно туда. Но тут хозяйка гостиницы говорит, что через час в одну из деревень пойдет бесплатный грузовик, везущий туда местных на чьи-то поминки, и если мы хотим, можем присоединиться.
Повинуясь судьбе, загружаемся в кузов грузовика. Туда же загружаются еще несколько десятков местных жителей – от молодежи до колоритных старушек с татуированными руками. Все безумно приветливы, улыбчивы и милы. Грузовик с утрамбованным в кузове и на крыше кабины народом трогается в путь.
О том, что по такой дороге с таким нереальным углом подъема такое транспортное средство так забитое людьми может ехать в гору, я бы никогда не подумала. Еще никогда и ни на чем, кроме самолета, я не набирала высоту так резко, как в этот раз. В кузове все держались за борта и друг за друга, периодически сползая назад.
В считанные минуты Тинглайен и горная река остались далеко внизу, а мы под нереальным углом продолжали ползти по извилистому горному серпантину наверх. Вокруг было очень красиво. И было страшно, что водитель ошибется. Или что-то сломается. Особенно тормоза…
Через час мы на месте, около деревни Tulgao, высоко в горах, на склонах которых построены красивые рисовые террасы и над которыми совсем низко пролетают облака. Проходим через всю деревню. В одном из последних дворов собрались все жители плюс гости из окрестных деревень. Специальный старичок разделывает над тазиком зарезанную свинью; еще одна стоит пока еще живая на привязи в нескольких метрах. Нас спрашивают о планах, и, узнав, что мы хотим идти ночевать к водопаду с горячим источником, несколько мужчин претендует на роль наших гидов. Потом я спросила, можно ли у них купить немного еды, в ответ на что нас накормили в одном из домов овощным супом и рисом, и хозяин наотрез отказался брать с нас за угощение деньги. Хотя что-то мне подсказывает, что это было не простое гостеприимство, о котором он говорил, а залог успешных деловых отношений в будущем – его сын активно рекламировал себя в качестве гида на наш маршрут, намеченный на следующий день.
В итоге в качестве сопровождения к горячему источнику с нами увязались пять мальчишек. В общем-то, хорошо, что увязались – в многочисленных тропах, ведущих через рисовые террасы, немудрено заблудиться. Около часа мы спускались вниз по крутым тропинкам, хватаясь за кусты, траву и камни. И за час до заката пришли. Берег горной речки, рядом красивый водопад, со скал сверху срывается еще один — этот как раз горячий, и внизу в природном бассейне, обложенном огромными камнями, местные мужчины принимают горячие ванны. Дали мальчишкам 50 песо (1 доллар – 40 песо), они пересчитали друг друга и посмотрели на меня взглядом, в котором читалось «на пятерых мало». Потом все впятером 20 минут стояли с открытыми ртами и наблюдали, как мы ставили палатку и разворачивали пенки.
Потом, когда солнце уже село и начало смеркаться, местные жители наконец-то ушли с горячего источника, и мы направились в сторону долгожданной горячей ванны (ни в Сагаде, ни в Тинглайене горячей воды в ванных комнатах не было, впрочем, как и привычного душа). Путь наш был непростым – палатка стояла с противоположной стороны реки, и нужно было сначала спуститься к ней по огромным валунам, потом перейти холодную и стремительную горную реку по скольким камням и, наконец, пробраться через высокую траву к горячей ванной. Дошли мы засветло, но пока помылись, полностью стемнело, и в воздухе появились первые светлячки.
Дальше все было похоже на сценку из фильма ужасов… Вокруг, кажется, послышались голоса. Это при том, что мы находимся между двумя деревнями, обе расположены высоко в горах, до обеих от источника идти около часа по сложнопроходимым тропам. То есть людей вокруг в это время суток быть не должно.
Мы быстренько собрались и выдвинулись через траву в сторону реки. И в этот момент раздался первый крик – одновременно человеческий и нечеловеческий. Похожий на пронзительный женский крик ужаса. Стало не по себе – если это люди, должен быть свет от фонаря или факела, а вокруг абсолютная темнота. Дошли до реки, начали переходить – снова жуткие крики. У С. на фонарике сели батарейки, и теперь у нас остался один на двоих – им надо светить вперед, чтобы видеть, куда идти, но хочется светить назад, чтобы понять, кто там так истошно кричит. Перешли реку, стали взбираться на валуны – крики продолжались, но теперь они были на противоположной стороне, стало как-то легче. И уже по пути к палатке слышу совсем рядом новый крик – как будто мужской, похожий на крики индейцев из фильмов. И на нашей стороне… Да что же это такое? Мысль, появившаяся во время перехода реки, что это могут быть дикие кошки, отпала. Крик больше всех предыдущих был похож на крик человека. Мы были там, где еще полвека назад враждовали племена и врагам отрубали головы. Но ведь это прошлое. И мы не враги. Хотя мы белые, мы по местным меркам богаты, у нас с собой деньги и фототехника. Нас видели местные жители в деревне. И им ничего не стоит придти, убить нас и все это забрать… И можно нас же съесть – чего добру пропадать?
В палатке стало не так страшно – все-таки ощущение стен и крыши над головой. Обложившись ножами, устроились на ночлег и решили отвлечь себя чтением. И через пару часов даже отважились вылезти из палатки на пару метров по нужде Кажется, крики прекратились. И никто нас этой ночью не потревожил. Мы решили, что это были птицы. У людей должен был быть свет, у кошек в свете фонаря должны светиться глаза. И я помню тот истерический смех, который раскатывался по склонам вулкана Сибаяк на Суматре и от которого мне одной посреди джунглей было не по себе – его издавала птица-носорог, о чем мне рассказали позже.
На следующее утро мы долго карабкались высоко в гору по крутым узким тропинкам, спугнув пару раз змей, шли через рисовые террасы, где я одной ногой провалилась в свежую грязь, превратив свой ботинок в большой ком глины.
Потом, дойдя до деревни Dananao, мы пообедали за деньги в доме местных жителей гороховым супом с рисом и кофе. Филиппины определенно лучшая страна в ЮВА для самостоятельного треккинга – в любой деревне, даже в такой отдаленной и затерянной в горах, как эта, куда ведут только тропы, и нет даже грунтовки для транспорта, люди говорят по-английски. Нам объяснили, как и куда идти дальше, и следующие несколько часов мы шли красивейшими тропами, вырезанными в горных склонах, над горной рекой, любуясь захватывающими видами вокруг и звенящей тишиной гор. К вечеру спустились по вчерашней грунтовке для грузовиков в Тинглайен и первым делом наведались в ресторанчик и наелись курицы.
Жаль, что мы не знали, что горячо рекомендуемое LP место, куда мы поедем в этих горах дальше, будет значительно менее интересным – можно было бы остаться здесь подольше и прогуляться в горы подальше. Там волшебно!
На следующий день снова красивейшая дорога в Бонток (Bontoc) и посещение интереснейшего музея, посвященного горным народам, живущим в этих горах, называемых Кордильеры (Cordillera), множество фотографий, глядя на которые я понимаю, что опоздала с приездом сюда на 50-60 лет. Никто больше не носит набедренные повязки и не ходит с голой грудью. Мужчины не выходят на тропу войны с копьями и не приносят домой отрубленные головы убитых врагов. И женщины не носят на голове в волосах скелеты змей. Единственное, что пока еще видно – традиционные татуировки у пожилых женщин на руках от запястий до локтей. Но бабушки скоро умрут, и все будет как везде: современная одежда, современные дома. Победит Coca Cola. В деревни проведут электричество, люди купят телевизоры, потом спутниковые тарелки и перестанут быть такими, какие они есть сейчас. Это не хорошо и не плохо – просто так будет.
На стенах висели фотографии Бонтока 100 лет назад – современный городок с современными зданиями в то время был деревней, состоящей сплошь из бамбуковых хижин с высоко поднятой травяной крышей. Такие домики есть в Лаосе, Камбодже, Вьетнаме, Мьянме, Таиланде и Индонезии. И их нигде нет на Филиппинах, даже в маленьких горных деревнях. Здесь от прошлого не осталось ничего. Горные жители не ходят с плетеными корзинами за спиной, как в других странах ЮВА. Они ходят с рюкзаками. Наверное, надо сказать спасибо миссионерам – привив христианство, они лишили местных жителей не только их анимистских верований, они лишили их традиционной жизни горных народов ЮВА. Опять же не плохо и не хорошо – просто с познавательно-туристической точки зрения грустно, потому что Кордильеры прекрасны, но прекрасны не треккингом в горные деревни, а только природой. За традиционным образом жизни горных народов Филиппин надо идти в музей в Бонтоке – музей очень интересен.
После музея мы на минибасе за два часа доехали до Банауэ (Banaue) – места, на склонах гор рядом с которым находятся рисовые террасы, вырезанные аж 2000 лет назад и внесенные ЮНЕСКО в список всемирного наследия. На деле нас встретили толпы туристов и какие-то совершенно невпечатляющие виды после нетронутых природных красот Сагады и Тинглайена. В местах, где оборудованы смотровые площадки с видом на террасы, ряды сувенирных магазинчиков. И еще начался дождь, который с редкими перерывами будет идти следующие 2 недели.
На знаменитые рисовые террасы вблизи мы в итоге смотреть не пошли – насмотрелись на них уже. И на следующий вечер уехали на ночном автобусе в Манилу.