На следующее утро я проснулась по будильнику ни свет ни заря аж в 6 утра и обнаружила за окном глухую темень, зато в кране в ванной горячую воду. К окончанию банных процедур на улице рассвело, но все было окутано плотным густым туманом.
Я позавтракала у себя в номере закупленным с вечера «дой» — сладким йогуртом в глиняном горшочке, таком же как на Шри-Ланке, с той лишь разницей, что на Шри-Ланке был вкусный натуральный йогурт, а здесь нечто вкусное, но уж больно сладкое. А на десерт закусила сочными и не менее сладкими местными сладостями, закупленными в небольшом ассортименте в одном из многочисленных магазинов сладостей в центре Раджшахи. Сладости очень вкусные, и я рада, что у меня еще почти месяц, чтобы ими наслаждаться.
А потом через густой утренний туман я дошла до отеля Гернота и, как мы и договаривались, постучалась к нему в дверь, разбудив австрийца вместо будильника, которого у него нет. К счастью, чувствовал он себя неплохо, и благодаря внезапно образовавшейся в моем лице компании совершил свою первую вылазку за целый месяц пребывания в Раджшахи, по результатам которой боль в его почке полностью прошла (об этом мне сообщили и к вечеру этого дня и через месяц в e-mail), что мы объяснили моим чудодейственным влиянием.
Мы поехали в местечко под названием Sona Masjid, и этот день был еще чудесней предыдущего! А я всем сердцем полюбила Бангладеш и его людей!
Дорога была длинной — целых 3 часа через плотный утренний туман. Но в хорошей компании время пролетело быстро и незаметно. К 10.30 нас выгрузили у первой мечети Chona Sona Masjid, построенной еще в начале 16 века и до сих пор отлично сохранившейся.
Подобной архитектуры я раньше никогда не видела, и, как оказалось, она довольно типична для этой местности. Наружные стены мечети были покрыты красивой резьбой по черному камню с преобладанием цветочных мотивов, а внутри этой все еще действующей мечети были постелены ковры, и стены тоже частично украшала резьба по камню. Рядом с огромной мечетью находится старинное мусульманское кладбище, и в утреннем тумане весь комплекс выглядел очень атмосферно.
Дальше по указаниям путеводителя полагалось идти около 100 метров по трассе и еще 250 метров по отворотке, и это был прекрасный путь сначала по дороге с минимум автомобильного трафика, зато с кучей пассажирских и грузовых велосипедов, груженых всем чем угодно, не только на багажниках или прицепах, но и на головах велосипедистов.
По грунтовой отворотке мы шли через колоритную деревню, где кипела аутентичная местная жизнь: вдоль дорог стояли и лежали коровы в плотных бежевых накидках, рядом паслись козы, почти все, даже маленькие козлята, одетые в забавные свитера, иногда довольно ярких расцветок — то ли негоже скотинке зимой мерзнуть, то ли ходить голой в мусульманской стране.
Коровы и козы соседствовали на удивление гармонично, и я видела одну лежащую корову в надетой на спину бежевой накидке, на которой лежали двое козлят, и корову такое положение дел, судя по всему, вполне устраивало.
Кто-то из местных жителей кормил коров, подсыпая корм в огромные глиняные вазоны, стоящие рядом с домами. Кто-то доил.
На стенах домов были налеплены коровьи лепешки, к виду которых я привыкла еще в Средней Азии. Но тут говно для растопки заготавливали еще одним, ранее невиданным способом. Его налепливали на длинные палки, которые приставляли сушиться к стенам домов, и такие заготовки издалека выглядели как огромные шампуры с кебабом. И еще я довольно часто видела перевозку таких говнодров на грузовых велорикшах.
Помимо заготовки кизяка шла активная заготовка сена. То и дело мимо проходили ходячие стога сена — люди, на голову которых был нагружен огромный «пучок» травы, иногда с человеческий рост, который, свисая, закрывал со всех сторон голову носильщика. И еще встречались детишки с вязанками дров на голове.
В следующем месте был целый комплекс старинных построек: дворец Tahkhana, построенный неким шахом в начале 17 века, большая и снаружи красивая, а внутри обычная мечеть Shah Niamatullah, построенная в 1560 году, а еще чуть дальше в красивом саду с подстриженными кустами и цветущими цветами находился мавзолей Shah Niamatullah. Весь комплекс в целом и каждое здание по отдельности смотрится впечатляюще и интересно. В процессе осмотра я снова была атакована местными туристами с просьбой сфотографироваться. И, отвечая за Гернота, что он из Австрии, смогла лично убедиться в том, что никто о такой стране не знает и сразу думает только об Австралии.
На обратном пути нас сопровождала целая группа колоритных местных жителей — особенно фотогенично выглядели местные старцы с намотанными на голову платками и завернутые в шарфы и накидки. Народ здесь настолько непосредственен, что мне кажется, будто они никогда не видели иностранцев и фотоаппаратов. Просто рай для фотографа: столько колоритных персонажей, и никто не против направленного в лицо объектива.
Снова пройдя через доброжелательную деревню, мы вернулись обратно на трассу и продолжили свой путь в сопровождении подростков и детей, несущих сено и хворост, а также коз, бредущих куда-то по своим козьим делам.
В одном месте у обочины была огромная груда щебня, на которой отдыхало человек 15 местных мужчин. Я решила заснять групповой портрет, но буквально через пять секунд их было уже 20, еще через пять стало 30, и люди, которые сидели где-то сзади и которых я не видела, все продвигались вперед, чтобы попасть в кадр и посмотреть на иностранцев.
Местные мужчины на первый взгляд могут выглядеть довольно сурово, но это как во фразе «на лицо ужасные, добрые внутри» — стоит мне только улыбнуться, как почти все одаривают меня в ответ широчайшей улыбкой из всех, что я когда-либо видела. Все, абсолютно все, кого мы встретили в тот день, смотрели на нас с огромным интересом.
Снова каждые 5 минут кто-нибудь спрашивал «what country?» и, удовлетворившись ответом, прекращал допрос. Люди, завидев нас из глубины своих дворов, выходили на улицу, чтобы получше нас рассмотреть. Мужчины, женщины, дети, старики. Все! Кое-кто просил, чтобы их сфотографировали, остальные были просто не против, если ты их фотографируешь, но почти все делают на фотографиях слишком уж серьезные лица, будто на паспорт фотографируются. Так что чтобы получить фотографию улыбающегося человека, нужно улыбнуться сначала, а потом фотографировать. А не как я привыкла наоборот — первым делом самолеты, а уже следом поулыбаться в качестве разрядки обстановки.
Потом были красивые руины полуразрушенной мечети Darasbari 1470 года постройки, к которой мы шли по отворотке через сады манговых деревьев, пока, к сожалению, лишенных плодов. Мечеть впечатляла своими огромными размерами, многочисленными арками и местами красивой резьбой по камню на стенах, но была лишена крыши и, конечно, больше не действовала.
И под конец мы дошли до самой индийской границы, около которой находится красивая мечеть Khania Dighi, построенная в 1490 году, прекрасно сохранившаяся и активно действующая. Очень атмосферное место! И, кажется, ни в одной другой мечети в мире местные мусульмане не были так доброжелательны ко мне, как к представительнице женского пола: вслед за Гернотом меня особо пригласили пройти вовнутрь, указав лишь на сандалии, которые полагалось оставить на входе, но даже ничего не намекнув по поводу моей непокрытой головы.
Бангладеш, как страна мусульманская, пока кажется мне самой комфортной из всех мусульманских стран, в которых я была, для одиночного женского путешествия (я не беру в расчет Индонезию, которую нельзя назвать чисто мусульманской и в которой одной путешествовать прекрасно).
В этот день, путешествуя с Гернотом, я могла сравнить, каково это, путешествовать одной или с мужчиной. И если в Сирии, Турции и Иране это были две большие разницы, и, находясь с мужчиной, я была гарантированно лишена внимания окружающих и общения с ними, мужчины общались только с моим спутником, а меня зачастую вообще не замечали, из-за чего я в путешествии чувствовал себя тенью мужчины, то тут, в Бангладеш, я не заметила абсолютно никакой разницы. Все местные мужчины любого возраста все так же задавали мне вопросы, как и два дня до этого, смотрели на меня, отвечали в ответ на улыбку, ведя себя при этом очень почтительно и держа дистанцию. Ни разу за эти дни никто из мужчин до меня не дотронулся, а фотографируясь рядом со мной, они всегда стояли чуть-чуть на расстоянии. В Бангладеш иностранная женщина, путешествующая одна или с мужчиной, чувствует себя вполне человеком, равным и интересным окружающим. Это очень приятно!
В ожидании автобуса сначала в местной забегаловке за стаканом чая, а потом на улице мы собирали вокруг себя толпы мужчин в количестве не менее двадцати человек. Еще нигде и никогда мое появление не вызывало такого аншлага и интереса среди местного населения. Обязательно находился хотя бы один человек, знающий по-английски несколько больше, чем «what country?», и сразу становившийся главным по нашим связям с общественностью или скорее по связям общественности с нами. Вопросы, впрочем, были очень сдержанными и тактичными: выяснив, откуда мы, народ очень вежливо интересовался, друзья мы или кто, как нам нравится Бангладеш и что мы думаем о людях?
Обратный путь в Раджшахи был длинней на час, ибо на полпути мы намертво встали на 20 минут на обочине дороги, и вокруг звучало лишь знакомое слово «accident». Потом автобус развернулся и поехал обратно в сторону Сона Масджид. Мы спросили у соседа, что, собственно, происходит, и нам поведали, что впереди какая-то авария, дорога заблокирована, и сейчас мы попытаемся объехать этот участок через соседние деревни. В деревнях появление автобусов и грузовиков, с трудом разъезжающихся на узеньких улочках, вызвало аншлаг среди местного населения, массово высыпавшего по такому случаю из своих домов на дорогу. Еще больший аншлаг у них вызвало мое лицо в окне — вот в этой деревне, пожалуй, точно никогда не видели иностранцев.
На одной из остановок для подбора людей уже на трассе рядом с автобусом появился молодой человек с букетом цветов. Он скромно держал в руках кустик цветущих бархатцев, корни которых были завернуты в мешочек, и так выразительно смотрел на меня, прижимая к себе «букет», что мне казалось, что через минуту последует никак не меньше, чем предложение руки и сердца ))
Вечер закончился ужином в доброжелательной кафешке около моего отеля, и я, с улыбкой рассматривая в номере миллион сделанных за этот день фотографий, думала о том, что месяца на Бангладеш мне может и не хватить! ))